В понедельник, в 14 часов, в областном суде продолжился начатый в первой декаде июля уголовный процесс над бывшим мэром Саратова Юрием Аксененко. Все предыдущее полуторачасовое заседание в минувшую пятницу было посвящено допросу подсудимого, который постоянно разыгрывал спектакль в двух действиях. Обидевшись на свою отнюдь «не феноменальную память», он начал демонстрировать забывчивость уже с самого начала первого «действия», причем особенно в ключевых местах, касающихся выделения своим дочерям и их мужьям земельных участков и объектов недвижимости. Затем, начав второе «действие», стал убеждать председательствующего и государственного обвинителя в своей непричастности к появлению соответствующих постановлений, свалив всю вину за разбазаривание муниципальной собственности на подчиненные ему структуры городской администрации и их руководителей.    

В понедельник, видимо, хорошо поразмыслив во время двух выходных на нарах, что двух «действий» для обороны мало, он решил разыграть третье  и четвертое: Юрий Николаевич все три часа заседания, завершившегося в 17 часов 10 минут, упорно доказывал, что, отдавая земельные участки под бензозаправки и кафе в течение всего своего мэрства и выполняя ельцинский завет поддерживать предпринимателей, он неустанно защищал интересы бизнесменов, и, наконец, публично демонстрировал, что ему вообще неизвестны даже… ближайшие родственники, кого он щедро наделял земельными участками под многочисленные бензозаправки и кафе. Не боясь прогневать Всевышнего, он поначалу отрицал знакомство с зятем Роговым и утверждал, что при чтении заявления того о выделении ему земучастка он, Аксененко, даже не ведал, что это муж его дочери, а представлял каким-то там неизвестным ему служащим городской администрации. Именно ради «простого и скромного» чиновника мэрии он так старался, а не ради бизнесмена Александра Рогова, будущего заместителя главы администрации Фрунзенского района. А уж брата сестры мужа другой дочери Юрия Николаевича – Салькова, к кому тоже «прилипли» лакомые участки городской территории, Аксененко и вовсе не знает. «Что, даже с родственниками знакомы не были?» - поинтересовалась гособвинитель Ольга Чернова» - «Может, частично был знаком, на дне рождения» - по-деревенски запросто ответил подсудимый…

АКСЕНЕНКО: Об отсутствии согласования (как указывалось в предыдущем отчете, на одном из подписанных постановлений в пользу членов многочисленной семьи экс-градоначальника нет подписей нескольких чиновников горадминистрации для согласования – редакция.) Этот документ я рассматривал в общем порядке, отвечают за качество проекта и согласование подразделения администрации, у меня не было оснований сомневаться. Нет подписей? За это отвечает сторона, которая внесла проект, есть здесь подписи юриста, Ненашева, этот шаблон не был случайным. Структура Струговщикова (руководитель управления капитального строительства – редакция МВС) уже умирала и была позднее упразднена, поэтому его подпись не была нужна.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: А Ненашев, который готовил постановление и его подписывал?

АКСЕНЕНКО: Не было оснований не подписывать. Может, даже кто-то зашел ко мне и сказал: «Там все нормально». И я подписал.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Когда вы подписывали в 1996 году постановление по Куркину, вы были с ним знакомы?

АКСЕНЕНКО: Был знаком. (Еще бы не знать родного зятя! – редакция МВС).  

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Рогов обращался к вам?

АКСЕНЕНКО: Ко мне дочери никогда не обращались, личные вопросы были не обсуждаемы. Все постановления рассматривались в общем порядке, не было ни одного замечания, не было оснований не подписывать их.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: На заявлении Рогова нет регистрационного номера и штампов…Что, он тоже к вам на сходе граждан обратился? И почему не было, по закону, информировано население о выделении ему участка?

АКСЕНЕНКО: Все подписи были…

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Почему при такой ситуации было принято это постановление о выделении участка?

АКСЕНЕНКО: Я за текст постановления и правильность ответственности не несу. За каждой подписью стояли подразделение администрации и десятки людей. Отсутствие подписи из архитектурного управления объясняется тем, что раньше этот участок уже утверждало архитектурное управление. ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Почему вы поставили свою подпись и действуете в интересах Роговой, а не в интересах города, который при проведении аукциона мог бы получить больше денег? И почему в документах обозначен участок в 7,1 квадратных метра, а на самом деле его площадь – 280 квадратных метров?

АКСЕНЕНКО: Я не знаю, где это установлено. Все остальное в постановлении - ссылки на законы.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Ольхов говорил вам, что этот участок частично занят пешеходной зоной, поэтому он не соглашается подписывать постановление?

АКСЕНЕНКО: Никаких указаний ему не давал. У него была возможность отказать.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Он боялся быть уволенным. В 1997 году Рогов обращался к вам о предоставлении участка?

АКСЕНЕНКО: Обращался. Он мог принести заявление в приемную, в общем порядке.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Почему тогда нет соответствующих регистрационных штампов?

АКСЕНЕНКО: Почему заявление Рогова не зарегистрировано в администрации – не знаю.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Здесь же стоит ваша резолюция Ненашеву – оформить.

АКСЕНЕНКО: В обязанности мэра не входит регистрация заявлений, это работа структурных подразделений администрации.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: А почему же на его заявлении нет регистрации -  администрация что, ваша частная лавочка? У вас просто сказочная администрация была!

АКСЕНЕНКО: Я указаний выделить участок Рогову не давал ни устно, ни по телефону. Если уж давать, то другим способом, но – по закону.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Резолюция на заявлении Куркина от 16 июня, а уже 18 июня оно оказалось в земельном комитете, а спустя 10 дней все согласования были сделаны? Чем объяснить такую скорость продвижения?

АКСЕНЕНКО: Я это ничем не могу объяснить. Если объем работ на данном участке был уже сделан, то сроки маленькие.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Вы же знали, что участок передается не на конкурсной основе, не на аукционе, передается другому лицу, чтобы потом он вернулся к первому…

АКСЕНЕНКО: В то время действительно никаких конкурсов не проводилось, подобная практика была повсеместна и потом была утверждена как переуступка. Если комитет на конкурс не выставлял, то не было препятствий для подписания, даже сомнений не было, не было возражений от специалистов. Я даже на фамилию Рогова не мог обратить внимания, а однажды вспомнилось, что это был не тот Рогов. Мы, как советовал Борис Николаевич Ельцин, создавали класс бизнесменов, и у комитета были все права поддержать их, а у нас попросить Ненашева объяснить положение дел. (Видимо, с размножением класса бизнесменов или о роли горадминистрации в этом процессе – редакция МВС.) Для меня Ивашурин (покупатель земучастка у Рогова – редакция) такой же житель города Саратова, как и все остальные, кто хочет получить земельный участок. И я его впервые увидел здесь, в суде. Его заявление попало ко мне через приемную, через помощника. Лично ко мне он даже не приходил – это чужой человек. Друг Рогова? Об этом человеке никогда не слышал. Это была уже узаконенная переуступка, и это не вызвало у меня никаких подозрений. А если бы и были предложения Ненашеву, то я бы подумал. Земля не выставлялась на торги, и почему это я должен кинуть свой взор на постановление о выделении земельного участка на Международной, почему акцентировать свое внимание: «А не выставить ли нам этот участок на торги»? Подписываешь – и все…

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: А жители микрорайона были, оказывается, против выделения этого участка для строительства газозаправочной станции, поэтому Константинов (в то время – глава администрации Ленинского района – редакция МВС) поначалу это заявление не подписывал. При проведении земельных торгов у Саратова появлялась бы возможность получить дополнительные деньги, а вы отдавали землю на откуп частным лицам, например, Рогову, который три года этот участок не эксплуатировал. Что делать надо?

АКСЕНЕНКО: Отобрать это! Откуда я знаю, кто такой Ивашурин?! Я не придал этому значения. Читать надо документы!

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Вы подписывали постановление о выделении участка Салькову под автозаправку?

АКСЕНЕНКО: Подпись моя. Значит, подписывал. А кто такой Сальков?

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Что, с родственниками своей дочери не были знакомы?

АКСЕНЕНКО: Может, частично, на дне рождения…

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Связано ли это с тем, что вскоре Рогов был назначен заместителем главы администрации Фрунзенского района?

АКСЕНЕНКО: Никак не связано, решение об этом принимал глава района Фадеев. А у Рогова был свой бизнес. И он мог отдать свой участок другому лицу, родственникам, но никак не отказываться от него. Это же общепринятая практика, когда чиновники освобождаются от своего бизнеса.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: И даже позже получил два участка. И Дорошенко (замглавы горадминистрации по промышленности – редакция МВС) давал здесь показания, что без ваших указаний он никаких постановлений не подписывал.

АКСЕНЕНКО: Я таких указаний не давал. Не знаю, почему Дорошенко так сказал.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Не дрогнула ли ваша рука, когда подписывала постановление о разрешении Ивашурину   строительство станции технического обслуживания, газовой автозаправки и автомойки рядом  с ДК «Рубин», куда ходят дети? 

АКСЕНЕНКО: Для этого был разработан механизм, который определялся структурными подразделениями. Любой объект, будь то АЗС, СТО, если не проходит процедуру согласования, никогда не будет простроен, а предприниматель денег на ветер не бросит же? 

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Я говорю о целесообразности для людей и города, интересовались ли вы мнением живущих рядом граждан?       

АКСЕНЕНКО: Первое лицо не должно пальцем показывать: «Здесь это надо, а здесь это не надо». Меня это никогда не волновало, я доверял своему личному мнению.

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Рогов сначала продал другому лицу, а потом этот участок снова оказался у него. Не связаны ли эти процессы с его работой во Фрунзенской райадминистрации?

АКСЕНЕНКО: Я не должен этим интересоваться!

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Обращались ли Рогов или Рогова к вам о предоставлении земельного участка под кафе «Одуванчик»?

Тут подсудимый пустился в пространные размышления о необходимости расширения сети рынков, продовольственных рынков и «питательных» точек, рассуждал, как должны быть благодарны горожане за то, что в его время эта сеть неуклонно расширялась. В том числе, конечно, и на благо его «семьи». Не без этого же… Он особо подчеркнул, что сей процесс наполнения рынками и кафе вверенного ему города шел при активном участии горадминистрации – этого, как он высокопарно выразился, «коллективного разума». «Я создал целую систему!» - гордо заявил он. И тут был абсолютно прав… И потому считает целесообразным там строительство этого кафе, даже в общественной зоне. Это же опять для общества делается, ну, и немножко для «семьи». Как же можно отказать себе в удовольствии отхватить от города лакомый кусок сытного пирога?

ГОСОБВИНИТЕЛЬ: Известно ли вам о протестах жителей микрорайона возле цирка по поводу предоставления Рогову земельного участка под «Одуванчик» и о том, что земля находится в общественном пользовании?

АКСЕНЕНКО: Нет.

Таков продолжительный диалог гособвинителя и обвиняемого. Из него совершенно ясно, что Юрий Николаевич старательно разыгрывал из себя роль «невменяемого» и не ведающего о сотворенном им разбазаривании в пользу родственников дорогостоящих земельных участков, обвиняя в том своих подчиненных, ставя себя в положение не причастного к коррупционным делам. Во вторник, в 10 утра, процесс будет продолжен.