Ровно 40 лет назад в далёком от границы базарнокарабулакском селе Алексеевка начали готовить «зелёные фуражки». Пограничный бум обрушился на это удалённое от государственной границы село. Однако созданная там учебная школьная застава не стала центром военно-патриотического воспитания. 

Увы, к Виктору Ивановичу Смолину мне уже никогда не суждено попасть, и с этой печальной мыслью мне пришлось свыкнуться 11 лет назад, когда засобирался было снова на его пограничную заставу, да оказалось, что опоздал на четыре месяца: ранним февральским утром 1999 года после второго инсульта мельник Алексеевской мельницы, сын фронтовика Великой Отечественной, кавалер орденов Красного Знамени и Дружбы народов, обладатель знака «Отличник пограничных войск» всех двух степеней  и почетного звания «Отличник  просвещения РФ» ушёл из жизни. За восемь дней до кончины он провёл последнее занятие со своими юными учениками: встречу односельчан, отслуживших действительную военную службу и собирающихся на неё. На большее его не хватило. Но и сделанное на мельнице и для подростков  нескольких поколений украшает ярким орнаментом его жизнь, которую нужно изучать и ставить в пример служения людям. И когда принесли его в гробу к его родному музею, отнесли в деревенскую церковь отпевать и похоронили, вдруг появился вопрос о продолжателе этого славного дела. Однако – и это очень страшно - никому из 272 прошедших за 29 лет через его руки учеников оно вдруг оказалось не нужным.

СМОЛИНСКИЕ ДОЗОРНЫЕ

Как личность и "субъект полезности" для всех односельчан от мала до велика Смолин был поистине уникален. Взрослые шли к нему с хозяйственными нуждами, несли на помол зерно, и свою работу он выполнял со знанием дела, как подобает истинному профессионалу. После нескольких встреч с ним начиная с 1977 года я понял, что вторая его, добровольно и безвозмездно выбранная общественная профессия начальника пограничной заставы и "завербованные" им на службу в первый призыв 25 школьников от третьего до выпускного классов, а потом и  родившиеся намного позже, всегда составляли главное богатство и существо его безмерно счастливой жизни. Его неповторимость заключалась не в какой-то особенной исключительности, самоотверженности поступков, а в истинно народной простоте мыслей и необычайно широко распахнутой душе. Сколько востребованной мальчишками и даже девчонками доброты источала светлая душа этого ничем внешне не приметного деревенского мужика: попробуйте сыскать в тех красивых своими хвойными лесами краях душу богаче и щедрее! Только она и могла родить в 1970 году показавшуюся многим сумасбродную, но удивительно замечательную идею создать пограничную заставу в десятке тысячах километрах от настоящей государственной границы, суровые будни которой в разные далёкие предвоенные и послевоенные годы познали Василий Дмитриевич Бочкарёв, Василий Кузьмич Деревягин, Виктор Васильевич Понявин, Николай Сергеевич Масленников и будущий председатель местного передового в области колхоза «Россия» Герой Социалистического Труда Александр Николаевич Афросин, при ком, собственно, и задумал Смолин невиданное и определившее жизненную и военную судьбу многих односельчан дело. Не будь этого начинания, кто бы сейчас знал о воинской специальности этих ветеранов, а ведь благодаря ему их пожелтевшие от далёкого времени фотографии, как и пограничная шинель солдата Великой Отечественной войны Николая Шаронова, через некоторое время заняли достойное место в алексеевском пограничном музее вместе с фотографиями выведенных Смолиным в семидесятые – восьмидесятые годы на пограничную «тропу» воспитанников. На стенде – снимки братьев Калашниковых, Николай - сын одного из них, Анатолия, сызмальства бредит границей и, кажется, не может жить без нее, уже определив место службы, посещал все занятия местной погранзаставы и успешно освоил многие азы начальной военной подготовки. Отслужил на границе Сергей Егоров, Александру Бочкареву школа Смолина помогла преодолеть невзгоды службы в морских погранвойсках, его сын Сережа тоже мечтал пойти по стопам папы. Складывается династия Стрижовых – отец, Валерий, тоже был морским пограничником, а его сын Игорь тоже оказался на смолинской заставе и метил на границу. Помню, как шесть лет назад этот хрупкий, в очках, похожий на типичного отличника-интеллигента, на самых настоящих, первых для него стрельбищах выбил 6 очков из 15 возможных. Результат, конечно, «не очень», более старшие и опытные сделали больше пробоин в мишенях, но у него, серьёзно относящегося к своим физическим возможностям, лучшие достижения впереди.

- В школе учёба идет нормально, - по-военному докладывал мне Игорь, опуская натруженные автоматом руки, - пятёрки по английскому, математике, чтению, природоведению, ОБЖ и физкультуре. Но вот физически я не сильный человек, понимаю, что с таким на границе делать нечего. Поэтому пришлось качать мышцы. Каждое утро, перед школой, по собственному желанию обязательно разминаюсь с двумя гирями – восьмикилограммовую поднимаю раз 15, четырехкилограммовую – раз 20. Но недавно лишился восьмикилограммовой: отец, механик, зачем-то взял на мехток, и она бесследно пропала. Пришлось заниматься одной.

Усилия и старания мальчишки не пропали даром – в конце мая 2010 года я в рослом и с широкими плечами юноше я с трудом узнал того самого парнишку. Оказалось, Игорь на один год даже перестал ходить на заставу, но потом вернулся, хотя в планы его уже не входит пограничная служба, и все из-за того, что стала она контрактной, а он этого не хочет.    

Вот до какого пограничного «экстаза» Смолин довёл несколько поколений односельчан. Несколько человек связали свою жизнь с заставой. Валерий Елистратов начальник заставы в Алтайском крае, Сергей Горбунов тоже в этой должности, окончил Академию погранвойск. Затевая свою идею, Смолин, едва ли предполагал её масштабы и последствия, что в его родном селе благодаря ему появятся целые династии пограничников, которые были  здесь столь же уважаемы наравне с династиями механизаторов, животноводов и интеллигенции. А тогда – чего только не наслушался он:

- Виктор Иванович, - отговаривали односельчане, - какая тебе граница, если до нее скачи - не доскачешь?! Разве есть у нас нарушители границы, шпионы, лазутчики и диверсанты, которых ты сам в начале пятидесятых годов ловил на дальневосточной заставе?

- Я не собираюсь ловить тех, кого здесь не может быть, - ответствовал бывший пограничник- дальневосточник. - Пусть наши алексеевские парни занимаются ими на настоящей границе, хоть на той самой заставе имени Гапонова, где я служил, но туда или в другие рода войск должны придти подготовленными, а обучать их буду я.

С той самой поры по воскресеньям, когда школьники бежали к Смолину на занятия, проводившиеся вначале в форме увлекательной игры (кому не хотелось поймать «лазутчика», пусть даже и из соседнего класса!), старинное нижневолжское село Алексеевка  приобрело на своей окраине пограничную заставу со всеми её атрибутами: полосу, где учились "читать" следы, полосатый столб с государственным гербом, откуда заступали в наряд, стрельбище, на котором учились попадать в "яблочко". Потом появился в старинном домике пограничный музей с сотнями самых разных экспонатов, присланных с настоящей заставы, куда алексеевские парни уходили нести настоящий дозор, на прощание посадив на своей учебной заставе тонкую березку. Самые первые, уже порядком окрепшие, потолстевшие белоснежным стволом, берёзки от Гены Горбунова, Володи Холодякова, Володи Печёнкина, Миши Семина, Серёжи Булдина, уходивших в армию в мае-ноябре 1975 года. Рядом стройные деревья, посаженные позже Володей, Женей и Александром Кашириными, Толей Богачкиным и Володей Смолиным - сыном Виктора Ивановича. Возвращались через два года и не узнавали... Впрочем, и их самих, окрепших, возмужавших, тоже трудно было узнать.

Как человек солидный в делах, Смолин и тут делал все основательно - выучкой его воспитанники заметно выделялись среди новобранцев заставы, и сметливые командиры дальневосточной, где в начале пятидесятых годов сам служил Виктор Иванович, предложили ему готовить пополнение исключительно для них, зная, что новобранцы из Алексеевки придут к ним абсолютно подготовленными к службе. Так по негласному уговору преимущественно алексеевцы и заступали на той заставе на охрану государственной границы. Четверо стали командирами «настоящих» застав. И никогда никто не подвёл, не спасовал в трудных ситуациях. Сказывались смолинские школа и закалка.

Приезжая на алексеевскую заставу в ста километрах севернее Саратова, я от погранстолба выходил с мальчишками в дозоры, бегал кроссы, ловил и допрашивал пойманных "нарушителей", слушал рассказы об истории и лучших воспитанниках, встречался с отслужившими на границе. Всякий раз отчётливее ощущал, насколько все сильнее благодаря исключительно Смолину и его воспитанникам село пропитано пограничным духом, что застава это второе "я" Алексеевки. И уже никому не отнять эту его неповторимость и деловую достопримечательность и гордость.

КОГДА БЕРЁЗКИ СТАЛИ БОЛЬШИМИ

- За первые двадцать с лишним лет, судя по вахтенному журналу, который исправно вёл Смолин, через его заставу прошло 272 школьника, и я занимался там с 1975 по 1979 годы, - с гордостью говорил мне вскоре после смерти Смолина тогдашний молодой глава администрации Алексеевского округа Андрей Горбунов. - В армию я призывался только в пограничники. Однако, к большому сожалению, из-за неприбытия на место сбора призывников представителей пограничного округа пришлось менять род войск и отправиться служить во внутренние войска, в дивизию имени Дзержинского. Тем не менее более ста алексеевцам довелось служить на границе. Трое из них так и остались на границе: Валерий Елистратов был начальником заставы, имел несколько задержаний нарушителей границы, потом поступил учиться по специальности в Академию погранвойск, Сергей Горбунов - майор, начальник заставы на Дальнем Востоке, неподалеку от гапоновской, где служил Виктор Иванович, и много позже его ученик Алексей Никулин. 

Много позже в сквере музея появился новое ему приношение – БТР, а потом Виктор Иванович получил приятное известие из Москвы о том, что в двухтысячном году в Алексеевке в знак признания его заслуг перед армией намечено провести всероссийский слёт клубов военно-патриотического воспитания молодежи. Но не суждено было дожить ему до этого события, которое справедливо венчало бы его замечательную жизнь. О ней на заставе будет напоминать мемориальная доска, которую мы установим.

«Ох, как рано, в шестьдесят восемь лет, не стало Виктора Ивановича. Как-то будет с его делом? Кто примет погранзаставу из его рук?» – эти мысли сверлили мою голову.

«ДЕТИЩЕ РАЙОНА»

После смерти родоначальника заставы вдруг оказалось, что деньги под это дело найти куда сложнее, чем человека, который его вершит. Смерть же заставила районные власти спешно искать его преемника, хотя все последние три года, как почувствовал себя плохо Виктор Иванович и перестал проводить физподготовку, он убеждал их серьёзно подумать о его замене. Однако желающих связывать себя, как и он сам, тяжёлой обузой, не нашлось даже среди его учеников. Ни тогда, ни тем более сейчас…

- Чего вы хотите, время такое, - посетовал мне однажды замглавы районной администрации Владимир Юлов, тоже смолинский воспитанник и командир алексеевской «заставы». - У одних времени нет, другие педагогического опыта не имеют. Между прочим я тогда предлагал сыну Виктора Ивановича взять в свои руки заставу, но он категорически отказывался. А теперь, видите ли, обижается, будто не дали этому делу стать чисто семейным. Оно и не может быть таковым: застава - детище района.

- Сыну Виктора Ивановича мы предлагали работать в музее, но он добровольно отказался, - возражал Андрей  Горбунов. - И поручили вести занятия военному моряку в запасе Василию Плохову. Ребята к нему уже привыкли. Начатое Виктором Ивановичем дело мы продолжим.

Почти через десять лет после обещаний доски по-прежнему нет, и ее установка не намечается. Нет у районных властей ни желания, ни денег. Нет на этой должности и самого Горбунова. Помню, я тогда долго смотрел в умные глаза Горбунова, но так и не заметил на лице хоть малейшего смущения за такое отношение к семье своего учителя. Ведь эта застава воспитала и закалила физически и духом три сотни мальчишек и девчонок, стала для Смолиных вторым домом, они уже не могут без неё. Так зачем же и по какому праву так жестоко – почему никто из  прошедших через давшую им многое «заставу» не решился в трудный час взять её на свои плечи? Почему власти  так легко перестали уделять положенное ей по статусу внимание, почему по-прежнему считают в наличии только музей, но никак не погранзаставу, о которой даже не вспоминали в минувший День пограничника? Это и есть второй и третий, к сожалению, негативные феномены удивительного смолинского дела.

Но этот вопрос уже к инициаторам бессмысленной передачи единственного в районе на общественных началах пограничного музея из ведения отдела культуры в отдел народного образования, а вскоре и в алексеевскую среднюю школу. Я твёрдо убеждён, что этой полной бессмысленности передачей музея как «детища района» из одного бедствующего ведомства в другое также не столь богатое районные власти попросту хотели избавиться от заставы  как надоевшей обузы, чего им не позволял сделать настойчивый и порою безапелляционный в своих справедливых требованиях с определённым авторитетом Виктор Иванович, с кем играть в жмурки и пустые обещания было напрасной и оскорбительной затеей. Тогда пора расцвета смолинского дела государственной важности пришлась, к счастью для вовлечённых в него, на славную пору наивысшего подъёма в стране военно-патриотического воспитания молодёжи. Заниматься им было престижно преподавателям и подросткам, они находили полную поддержку в комсомоле, в органах народного образования, проводились военно-спортивные игры школьников, армия и вообще военная служба пользовались почетом и уважением. И на волне этого Смолин получил то, что нужно было для плодотворных занятий. А сейчас – где авторитет армии, где «Зарница» и соревнования по военным видам спорта? Нет никому дела до них, в том числе и до «гремевшей» смолинской «заставы», которая давно могла стать центром и патриотическим объединением Базарнокарабулакского и соседних районов, как и всей области, всё патриотическое воспитание которой сводится до проведения многозатратного и бессмысленного по содержанию и «плодам» международного слета скаутов. И служить на заставу идут не так охотно.

- Мы ежегодно требуем от школ иметь как можно больше военных городков, с полосами препятствий, - сетовала мне в районном отделе образования, – но не строят почему-то. А секрет прост: нет денег на это дело, энтузиастов, наконец, обмена опытом работы, нет в районе по-хорошему сумасшедшего, зацикленного на военной патриотике «второго Смолина». При его-то жизни купавшаяся в лучах славы погранмузея районная «культура» хоть и не пыталась полностью взять музей на свой баланс и пусть даже не удосужились подсказать доверчивому Смолину наладить учёт экспонатов и правильное их хранение, но хоть коммунальные расходы музея оплачивала.

Между тем списав музей в отдел образования, а вскоре и на алексеевскую школу, власти не разрешили проблему его финансирования и способны лишь отпускать полторы тысячи рублей на ежегодные торжества в честь Дня пограничника или выделить деньги на 20 комплектов «зелёной» формы. А у заставы-то должна быть своя законная доля. В том числе и из федеральной программы патриотического воспитания. Но какая там доля, если и долю её материальной части успели отобрать. Мало того, что «ушли» в неизвестном направлении конфискованные милицией сразу после смерти Смолина как боевое оружие ракетница, винтовки и патроны и именные таблички посадивших возле музея берёзки. Так исчезла подаренная заставе импортная видеодвойка. Конечно, лучше всего подошло бы спортивное или иное снаряжение. Но дарёному коню в зубы не смотрят,  подарили - так подарили на радость парням для просмотра кассет с видеозаписями жизни настоящей заставы, видения себя со стороны, как кто выполнял практическое занятие по сборке-разборке автомата, поиске «нарушителя», преодолении кросса... Растроганный неожиданным и вовсе не нужным подарком, по словам Юлова, бережливый Виктор Иванович держал его чуть ли не в погребе. Когда его не стало, подарок спешно конфисковали, дабы не перешёл в частные руки Смолиных, из чего я вынес твёрдое убеждение, что, несмотря на заверения в продолжении славных традиций заставы, она утратила самое главное, на чём держалась первые три десятилетия, - непорочную бескорыстность и преданность, что теперь в дефиците у расчётливых алексеевцев. А по обязанности такое святое дело едва ли обретёт прежнюю прелесть.

ОТСЛУЖИЛ МОРЯК...

Ну, ладно, простим алексеевцам, что доску памятную о Смолине так и не установили, забыли-таки провести намечавшийся здесь в 2000 году всероссийский слёт юных друзей пограничников. Хорошо, хоть всю «заставу» не пустили в оборот. Впрочем, могло бы именно так, если бы в ту пору в родном селе не обосновался отслуживший на флоте почти 20 лет офицер запаса Василий Плохов, сын десантника Великой Отечественной, ставшего, как оказалось, родоначальником военной династии Плоховых – один его внук, Роман, старшиной отслужил в автомобильном подразделении, Николай, курсант военного института химической защиты. Алексеевскую школу Василий Николаевич окончил в 1973 году, прекрасно знал Смолина-старшего, но в отряд к нему не попал. И тем не менее вернувшись домой, в отличие от воспитанников «заставы», как военный понял необходимость продолжения его дела, хотя и верил, что материальные трудности будут «душить», но не до такой же степени.

-  Занятия стараюсь провести увлекательно, теорию по изучению компаса Андриянова, сборке-разборке автомата сочетаю с увлекательной формой игры по задержанию «нарушителя», чтению «следов», отработке действия наряда в дозоре. Больше всего внимания физической подготовке. На всех занятиях обязательно подчёркиваю, что почётно быть солдатом во все времена, что воинство – удача, служба – заслуга, а не прошедший её словно с изъянами. Но, если  честно, ребята же видят, что теперь это не так, как раньше, когда служили их отцы, теперь куда почётнее и удачливее «откосить» от армии.

Болезнь нынешней армии великой страны и её фундамента – подростковых патриотических клубов в слабом финансировании. Многие такие некогда «боевые единицы», в том числе и алексеевскую заставу, государство обделило финансами, наступило полное безденежье.

Оттого и приходится вести занятия по-старинке, хотя очень нужен пусть даже небольшой городок-полигон за околицей с набором того, без чего нельзя подготовить будущего пограничника, - вспаханная «следовая» полоса, стенд для стрельбы, полоса препятствий, спортивные снаряды на местности.

- Нужно, наконец-то, завершить строительство стационарного тира при школе, - строит планы Плохов, - не стрелять же в поле или лесу, не обойтись без полосы препятствий, пневматической и мелкокалиберной винтовок, ракетницы, бинокля, макета автомата, формы камуфлированной, видеомагнитофон для записи и последующего анализа занятий. Про такую быстро расходуемую «мелочь», как патроны, которые покупаю на свои деньги, уже не говорю. С этими расходами не считаюсь, потому как нравится заниматься с подростками – учениками с шестого по одиннадцатый классы, чувствуешь ответственность за воспитание детей и их готовность к армейской службе, и это все перетягивает все финансовые трудности. Специально приезжала военная делегация из поселка Пограничный Приморского края снимать видеофильм о нашей заставе. Признали методику преподавания правильной, всё-таки сказывается мой большой опыт педагогической работы на службе в морском учебном отряде. На основе этого опыта и методики я составил план занятий с ребятами с использованием методики Саратовского погранотряда, план занятий, его утверждает районный военком, поддерживаем связи с Анапским морским учебным центром, наладили с Саратовским погранотрядом, ездили на российско-казахстанскую границу, были на таможенном пункте в Саратовском аэропорту. Вот только связи с гапоновской заставой, где служил Виктор Иванович, почему-то ослабли. Вы сказали про намечавшийся в 2000 году слет ЮДП, да ведь я о нём слышу впервые - от вас. Нехорошо это...

И тут я невольно ощутил некоторое его разочарование от несоответствия реальности ситуации и данным обещаниям. И потому хочу спросить районные власти: «Не думаете, что для получающего хорошую военную пенсию и имеющего большое подворье Плохова вдруг настанет момент «истины» и он, устав от пустых обещаний, уйдёт? Кто тогда выступит в очередной наряд? За спиной его в полной готовности никто не стоит. И это надо учитывать, если не хотите, чтобы застава умерла. Ну, сделайте хотя бы ради трех будущих курсантов заставы, пришедших записываться кандидатами в пограничники пока ещё смиренно открывающих калитку «заставы»

… На устроенном школой 28 мая 2010 года торжестве в честь сорокалетия музея, но по-прежнему никак не заставы, воспитанникам которой так и не дали слова, словно они и не существуют, многочисленные гости из Саратова по традиции источали благодарности и заверения в помощи, вручали грамоты и даже настоящую шашку, хотя застава остро нуждается в другом, а обком ДОСААФ объявил о том, что берёт над заставой шефство. Но Плохов, как мне сказали, по-прежнему на свои кровные сбережения покупает патроны для стрельбы. Знающие об этом недоразумении власти, видимо, по-прежнему считают заставу музеем и полагают, что музею как козырной карте района патроны и другое пограничное оборудование вовсе не нужно. Отсюда и все «бородатые» проблемы заставы.       

Владимир ЕФИМОВ

Базарно-Карабулакский район.

У символического пограничного столба дети понимают, что такое Родина.     

На самом видном месте в музее – портрет Виктора Ивановича Смолина.

Стенд с фотографиями алексеевских пограничников разных поколений.

Василий Плохов со своими воспитанниками.

Игорь Стрижов: «Застава помогла мне стать физически крепким».